| RUSSO / RUSSIAN [3] - Ekaterina Monastyrska
|
ВОЙНА ПЬЕРО | ПЕТЬКИНА ВОЙНА |
| |
Спишь погребенный на дне этой ямы, | Спи, похоронен в поле пшеницы. |
Это не розы и не тюльпаны | Розы, тюльпаны, что тебе снится? |
Манят тебя из холодного мрака, | Что охраняет сон твой во мраке? |
А тысячи красных нетронутых маков. | Тысячи маков, алые маки. |
| |
«Пусть уж плывут серебристые щуки | Вдоль берегов стремительной речки |
Вдоль по течению речки моей, | Пусть проплывают блестящие щуки, |
Чем на груди сложившие руки | А не убитые во поле сечи |
Плавают трупы убитых людей». | В мутном потоке крови и муки. |
| |
Так говорил ты холодной зимою | Так ты сказал, и вокруг выла вьюга. |
И уходил ты дорогою в ад, | Грустно, за всеми, в спину друг друга, |
Как и другие охвачен тоскою, | глядя, шагал ты в сторону ада. |
Бил по лицу обжигающий град. | Ветер плевал в лица снегом - так надо. |
| |
Остановись, Пьеро, прямо сейчас, | Петька, постой, погоди, дай утихнуть |
Ветер, пройдя, донесет тебе глас, | Ветру, ты слышишь голос убитых? |
Солдат, что кресты получили в боях, | Сейчас они шепчут твоими губами, |
Но не в награду, а на гробах. | Отдавшие жизни за крест и за знамя. |
| |
Но ты не услышал, дней вереницы | Но ты не услышал, и время летело, |
В бешенном ритме сменяли друг друга, | как в темпе вальса - все было бело, |
Вот и весна приходит в округу, | А лишь запели первые птицы, |
А время идёт, и ты на границе. | Ты подошел к этой самой границе. |
| |
Ты неуверенный делаешь шаг, | Дальше, вперед, с душой за плечами, |
А вдалеке появляется враг, | Ты разглядел - человека - вначале. |
С ним вы похожи как два близнеца, | Был он, как ты, но навстречу шагая, |
Но разного форма у вас образца. | Понял, что форма и каска - другая. |
| |
Ну же, стреляй, Пьеро, без приговора! | Петька, стреляй! Петька, стеляй же, |
И после выстрела — выстрели снова! | Чтоб, как стоял, тут же он ляжет, |
После второго — снова за дело, | Пусть он уткнется в поле сырое, |
Пока не утонет в крови его тело. | солдатской сермягой красное кроя, |
| |
«Если я буду в сердце стрелять, | Но если я выстрелю в голову, в сердце, |
Ему лишь останется душу отдать, | Смерти мгновенной не оглядеться, |
А я же успею увидеть глаза, | Но и мнговенья хватит, я знаю, |
Безмерно пустые глаза мертвеца» | чтобы прочесть в глазах: "Умираю" |
| |
И в этот момент, что ты думал о нем, | Ты окзал ему эту любезность, |
Он, обернувшись, тебя испугался, | Он повернулся, вздрогнув - ты здесь, но |
И на добро не ответив добром, | Он вскинул ружье, испугался, бывает... |
Нажал на курок, и выстрел раздался. | Жалостью милость враг не покупает. |
| |
И вот ты безмолвно на землю упал, | Рухнув, как сноп, без единого стона, |
И в эту минуту ты осознал, | понял, ты понял в мгновение оно, |
Что с жизнью тебе придется проститься | ты понял, что вовсе не хватит, мгновенья, |
И времени нету, чтоб помолиться. | Для покаяния или прощенья. |
| |
И вот ты безмолвно на землю упал, | И ты упал на землю без крика, |
И в эту минуту ты осознал, | И понял, ты понял в течение мига, |
Что без сомнения скоро умрешь, | Что этот день был самым последним, |
И ничего уж назад не вернешь. | И безвозвратным не-возвращеньем. |
| |
«Как много отваги, Нинетта родная, | Ниночка, Нина, чтобы весною |
Надо, чтоб сдохнуть в преддверии мая, | так вот погибнуть, только герою |
Нинетта-краса, в преисподней я сгину, | храбрости хватит, в сторону ада |
Я предпочел бы для этого зиму». | лучше зимой уходить - так и надо. |
| |
Но слышит тебя лишь только трава, | Всходы пшеницы слышали только, |
Руки от боли винтовку сжимают, | что ты хотел, сжимая винтовку, |
А в горле твоем застывают слова, | тихо шепнуть, но слова леденели. |
Они холодны и на солнце не тают. | Солнце сияло и птицы звенели. |
| |
Спишь погребенный на дне этой ямы, | Золотом сверху - волны пшеницы, |
Это не розы и не тюльпаны | Розы, тюльпаны - что тебе снится, |
Манят тебя из холодного мрака, | Что охраняет сон твой во мраке? |
А тысячи красных нетронутых маков. | Тысячи маков, алые маки... |